В безмолвии, под ризою ночною, Москва ждала, и час святой настал: И мощный звон промчался над землею, И воздух весь, гудя, затрепетал. Певучие серебряные громы Сказали весть святого торжества, И, слыша глас, ее душе знакомый, Подвиглася великая Москва. Все тот же он: ни нашего волненья, Ни мелочно-торжественных забот Не знает он, и вестник искупленья, Он […]

Читать дальше… from Алексей Хомяков — Кремлевская заутреня на Пасху

1 Давно в степи блуждая дикой, Вдали от шумного жилья, Внезапно благовест великий, Соборный звон услышал я. Охвачен трепетным смятеньем, Забывши тесный мой шалаш, Спешу к проснувшимся селеньям, Твержу: «Товарищи, я ваш!» Унынье темное уснуло, Оставил душу бледный страх, — И сколько говора и гула На перекрестках и путях! 2 Клеветники толпою черной У входа в […]

Читать дальше… from Федор Сологуб — Соборный благовест

Люблю безмерно колокол церковный. И вновь, как тень, войду в холодный храм, Чтоб вновь живой воды не встретить там, И вновь домой пойду походкой ровной. Но правды есть намек первоосновной В дерзанье — с высоты пророчить нам, Что есть другая жизнь, — и я отдам Все голоса за этот звук верховный. Гуди своим могучим языком. Зови […]

Читать дальше… from Константин Бальмонт — Колокол

Звон вечерний гудит, уносясь в вышину. Я молчу, я доволен. Светозарные волны, искрясь, зажигают кресты колоколен. В тучу прячется солнечный диск. Ярко блещет чуть видный остаток. Над сверкнувшим крестом дружный визг белогрудых счастливых касаток. Пусть туманна огнистая даль — посмотри, как всё чисто над нами. Пронизал голубую эмаль огневеющий пурпур снопами. О, что значат печали […]

Читать дальше… from Андрей Белый — Звон вечерний гудит, уносясь…

Звезда зажглась над сизой пеленой Вечерних гор. Стран утренних вершины Встают в снегах, убелены луной. Колокола поют на дне долины. Отгулы полногласны. Мглой дыша, Тускнеет луг. Священный сумрак веет. И дольняя звучащая душа, И тишина высот — благоговеет. […]

Читать дальше… from Вячеслав Иванов — Долина-храм

Тяжкий колокол на башне Медным ревом заревел, Чтоб огонь горел бесстрашней, Чтобы бешеные люди Праздник правили на груде Изуродованных тел. Звук помчался в дымном поле, Повторяя слово «смерть». И от ужаса и боли В норы прятались лисицы, А испуганные птицы Лётом взрезывали твердь. Дальше звал он, точно пенье, К созидающей борьбе, Люди мирного селенья, Люди […]

Читать дальше… from Николай Гумилев — Колокол