3. Била и клепала (9 стр. – 17 стр.)

Во времена гонения христиан о колоколах, конечно, не могло быть и речи; призыв к богослужению производился через особых лиц из низших клириков (называвшихся на востоке лаосинактами, т.е. народособирателями).

Позже в монастырях призывали в храм возглашением перед дверями каждой келии аллилуйя или употребляли молоток, ударяя им в дверь келии, а еще позже вошли в употребление при монастырских церквах так называемые била и клепала.

На немецком языке язык колокола называется Klöppel от одного корня с нашим клепалом.

О σήμαντρον в словаре Іоh. Саsраri Suiceri Thesaurus ессlеsіаstісus е раtribus graecis ordine alphabetico concinnatus. Amsterdamii находим: «Так называется деревянный инструмент, которым пользуются греки вместо колоколов»; σήμαντρον иначе называется по гречески ξΰλον; под этим словом в том же словаре значится: «греческие священники еще с того времени, как греческая церковь подпала под владычество турок, употребляют для созыва греков в церковь деревянный инструмент, который называют ξΰλον». Этот инструмент описал L. Allatius, писатель XVII столетия, грек, перешедший в католицизм и живший в Риме, в соч. «dе Теmрlis».

В нашем церковном уставе (типиконе) тот же инструмент разумеется под  именами:  била,  клепала  («клепать  в  малый  кампан, или в ручное клепало по обычаю». Тип. гл. 7, повечерие), древа, или просто под именем «великое» («ударяет в великое и клеплет довольно». Тип. посл. Пасхи).

У греков такие железные доски назывались агиосидерон (άζίοσίδερον).

Било или билцо ¹) металлическая или деревянная доска, около сажени длиной, в которую ударялось особой колотушкой.

Различали 2 била великое и малое; малое носили в руке, большое вешали на башне или на столбах.

В уставе Саввы Сербского говорится, что после вечерни братия отходит ко сну, «донедеже восклепает в малое бильце, возбуждая вас на полуночную службу, иже и той (клепающий) сам поет, вжигая в церкви кандила и свечи, также в великое клепало клеплеть, потом и в медное, созывает всех вас на утреннее славословие, ему же начало подобает творити. По ударении в звон, благословляет Бог от дневного иерея» (Гласник XX, 172).

Кроме церковных, призывающих к богослужению, в некоторых монастырях есть еще било, так называемое – трапезное, в которое тремя сильными ударами призывают братью к совершению трапезы.

В настоящее время била и клепала употребляются почти на всем Востоке: на Афоне, на Синае, в Иерусалиме, в трех или четырех церквах в Константинополе, в Болгарии и отчасти в Сербии ¹).

Кроме деревянных бил встречались металлические и даже каменные. Так, в описи Соловецкого монастыря значится «клепало каменное, строения преп. Зосимы» ²).

К нам била перешли из Византии, где, по свидетельству Антония: «Колокола не держат во святой Софии, но, билцо мало в руце держа, клеплят на заутрени, а на обедни и на вечерни не клеплют: а по иным церквам клеплют и на обедни и на вечерни. Било же держат по Ангелову учению; а в колокола латыне звонят» ³).

У греков била для большей звучности делали из особого дерева явора, но, за неимением подобного, у нас делали била из меди или железа.

Иногда била заменялись просто досками, как, например, в Греции, где их называли симандрами, это были просто деревянные или железные полосы, в которые били палками или колотушками. Подобные доски находились в XII и XIV веках в новгородских и псковских церквах, они и теперь еще употребляются на Алтае и в Сибири в старообрядческих скитах ⁴).

В Иерусалиме, при храме Воскресения, особенно хвалят, по гармоническому звуку, деревянное било с приделанными к нему стальными пружинами, которые, сотрясаясь от удара в било, производят приятный звук.

Диакон Троице-Сергиево монастыря Иона, по прозвищу «Маленький», бывший в Иерусалиме в 1648-52 годах, так описывает ⁵) звон в било в храме Воскресения:

«В святую и великую соботу за пять часов до нощи, прежде ударяют в било древяное и в железное в великом олтаре, и клеплют с полчаса».

Била особенно были распространены в Ростове, за что ростовцев и дразнили в старину: «Звоните вы в свои била и клепала».

На давнее употребление у нас била мы имеем многочисленные летописные указания. Так, например, о Печерском монастыре говорится в летописях, что пред кончиною Феодосия братия «удариша в била, собрашася вси».

Под 1074 годом о Матвее Прозорливом сказано: «Седе, опочивая, под билами».

Под 1091 г. «оному глаголящу ко мне удариша в било, мне же рекущю: прокопах уже» ¹).

Хотя о колоколах упоминается еще в X веке, но они были редки и малы и долго не могли вытеснить из употребления била, на что есть также летописные указания. Так, например, говоря о погроме Москвы, произведенном ханом Тохтамышем в 1382 г., летопись замечает, что «не бе звонения во колоколы ни в била». Это ясно указывает, что в то время во многих церквах била еще заменяли колокола.

В киеиской летописи под 1182 г., где говорится об избрании нового печерского игумена, упоминается об употреблении била: «Во вторник же удариша братья в била и снидоша в церковь и почаша мольбы творить».

В выписках из переписных книг Новгородской области находим указание, что даже в половине XVI столетия колокола почти совсем не были в употреблении. Не только в приходских церквах, но и в монастырях всюду были била и клепала.

Да и повсеместно в России колокола не скоро вытеснили древние била, может быть в силу известных традиций или даже народных суеверий; недаром Антоний говорит, что «било же держат по Ангелову внушению, а в колокола латыне звонят».

Мы знаем, с каким недоверием наш народ постоянно относится к разным новшествам, а особенно если таковые касаются церкви или религии.

Он с фанатическим упорством отстаивает свою старину и на всякое даже несомненно полезное нововведение вначале смотрит недоверчиво и недружелюбно.

Вернее всего, что и к первым колоколам он отнесся именно таким образом, и нужен был значительный промежуток времени для того, чтобы он примирился с мыслию о «новом звоне».

Но даже и признав за колоколами известное право, старина продолжала еще довольно крепко держаться, особенно в монастырях и сельских храмах.

О Новгородской Филипповской церкви, по случаю слития первого колокола в семьдесят пудов в 1558 году, сказано: «И не бысть колокола большого и никакова и от создания церквей каменных св. апостола Филиппа и великого чудотворца Николы 175 лет, а было железное клепало».

Употребление била и клепала мы видим до самого последнего времени.

На Афоне ¹) била употребляются до сих пор.

Дюканж приводит описание железного била на Афоне, сделанное Петром Белоном в XVI веке: «Это кусок железа, толщиной в три пальца, длиной в руку, несколько изогнутый в дугу. Оно висит на гвозде у дверей церковных и при ударе издает звук, подобный колокольному. Монахи на Святой горе не имеют иных звонков, кроме этого била, и когда нужно идти на молитву, то призывают звуком этого железа ²)».

Точно также и в Синайском монастыре за неимением колоколов до сих пор сохранилось «било». Ночью еще, часу в пятом, вас пробуждает церковное било, на котором дробно и громко выбивает ключарь призыв к службе ³).

Идущему на Голгофу, в Иерусалиме, встречаются в переходе над проходом, что за алтарем, висящие железные и деревянные била, оглашающие церковную службу ⁴).

В одном из писем Святогорца к друзьям ⁵) находим любопытное описание афонского звона: «Часа за два до заката солнышка начался бой в деревянную доску к наступающему всенощному бдению; довольно долго разносились по отдаленным частям внутреннего расположения лавры слабые звуки призывной токи и замирали за обителью, на первых соседних холмах.

Деревянный бой через полчаса сменился металлическим: несколько времени ударяли в чугунную доску и, наконец, отозвалась на пустынных высотах шумная игра нескольких колоколов.

По совести надобно признаться, что мало значит, кажется, и самый московский великан – Иван, в стройном говоре своей металлической семьи, в сравнении со здешними немногими колоколами, когда они томно отзовутся своими нестройными звуками в Святогорской пустыне…

В самой нестройности их переборов есть что-то неизъяснимо приятное, питающее мысль и сердце меланхолическим чувством.

В нашей матушке-России в немногих только пустынных обителях сохраняется в точности устав первых веков аскетичества: токи или деревянные доски уже вышли из употребления и заменились колоколами, в призыве на службу отшельников.

Между тем, разнообразие здешнего созыва в церковь сперва деревянною, а потом чугунною досками и, наконец, игрою колоколов имеет свою важность и значение высокое, даже акустическое, между нашим временем, отдаленным, протекшим и будушим.

Вы знаете, что греческая церковь хотя и приняла колокола во второй половине девятого века, но с той поры, даже и доныне, не устранила от себя и чугунных бил или желез и самых деревянных ток; даже в тех местах на востоке, где христиане живут между турками, и поныне нет колоколов, потому что магометане не жалуют их шумного звона. Значит, не по-пустому введены в состав внешнего чиноположения нашей церкви деревянные токи и металл; слабые звуки дерева и металла что-нибудь должны знаменовать собою, равно как и торжественный звон колоколов…

Ужели это причуды только восточного вымысла?.. Совсем нет! Загляните в новую скрижаль гл. 21, параграф 3, там вот как объясняется значение призывных ток и колоколов на службу и прочие случаи: «Через малое ударение, яко не громкое и тусклое (разумеется, в деревянную и чугунную доски),  означаются древние пророки и будущих событий сени и преобразования; а великое ударение (разумеется в колокола), яко громкое и повсюду  разносящееся, знаменует во всю землю исшедшее вещание Евангелия. Валсамон (там прибавлено), книга 7 Закона Греко-Римского: для благовестия Божественного Евангелия и для священного при общем собрании прочих книг чтения, по общему уставу Св. града Иерусалима,  собирателя  (св.  Саввы),  великое   ударение   изобретено, а бываемое ударение в железное или медное било будущий суд и трубу Архангельскую, из гробов к общему суду имеющую, означает».

Итак, вот что значит ударение в здешние токи или доски и в колокола!.. «Слабые звуки дерева и железа напоминают нам неясные, таинственные речи пророков, а шум и стройная игра колоколов благовестие Евангелия, торжество его во всех концах вселенной и наводит мысль на Ангельскую трубу последнего дня».

Архимандрит, впоследствии епископ, Порфий Успенский, посетивший в 1845 году Афон, говорит: «Пока я все это рассматривал и затверживал в своей памяти, вне собора слышны были трели деревянного тока, глухие звуки била, пронзительные бряцания железного клепа, благовест колокола и наконец – стучания во все тяжкая, т.е. во все тяжеловесные вещи. Подобное оглушительное шаривари, я слышал в Святогробском храме в Иерусалиме» ¹).

Несмотря на все несовершенство устройства древних бил, при известном искусстве и виртуозности можно и из них извлекать гармонические звуки, при том соединенные в одну общую мелодию.

Вот как описывает о. Антонин звон в било в Руссике на Афоне: «В пять часов ударили на колоколъне в большое било, стучали в него сперва медленно, потом скоро и живо, с повышением и понижением звуков, с их игривою перестановкой и быстрым переходом от низших к высшим и наоборот, или медленным их переводом, через полутоны с постепенным замиранием, до совершенного прекращения и с неожиданным воскресением их к новой живости и силе.

«Такой звон или стук возобновлялся три раза после остановок для отдыха художника, как называли звонаря греки, видимо, умиленные его искусством, и каждый раз он позволял им слушать все новые и новые звукосочетания, разнообразные от первого удара молотка до последнего».

На Афоне и до настоящего времени вместо колоколов употребляют бронзовые кольца кимвалы, подвешенные одним краем за петлю. В 1911 году для монастыря Руссик на Афоне был отлит кимвал весом около 50 пудов. Звон в него производят ударом молотка.

В самом начале употребления бил, когда они еще были малы и легки, их обыкновенно носили в левой руке, а в правой находилась деревянная колотушка, которой и производили удары. Но по мере того, как число христиан увеличивалось и многие из них были значительно удалены от церкви, – звон в малое било уже не достигал своей цели – созывать молящихся.

Благодаря этому пришлось озаботиться об изготовлении большого била, обладавшего большей силой звука. Естественно, что такое било нельзя уже было держать в руке и приходилось воздвигать для того специальное сооружение.

Правда, в первое время это сооружение было не очень замысловато, оно представляло из себя обыкновенный столб, к которому на веревках и подвешивались била. Иногда в таких случаях вместо столба пользовались непосредственно деревом, на сучьях которого укрепляли била и клепала.

Но в более позднее время, когда вошли уже в употребление и колокола, – била помещались на колокольнях, о чем свидетельствуют многочисленные летописные указания.

В слободе «Плотной», составляющей одно из предместий нынешнего города Пронска, на колокольне тамошней приходской церкви, хранится древнее било, по преданию, заменявшее некогда, в старину «вечевой колокол».

По рассказам старожилов, это било неизвестно для чего неоднократно переносили из Пронска, верст за пять в село Ельшину, но било опять уходило на старое место в Пронск.

Предание говорит, что оно принадлежало женскому монастырю, ныне уничтоженному, бывшему на том самом месте, где теперь сооружена приходская церковь, сохранившая и доселе чудное било. У этой церкви похоронены многие княжны и княгини Пронские. Било это положено «кладью» в церковь с тем, чтобы оно принадлежало вечно одной и той же церкви.

И, по народному поверью, никакой силою невозможно присвоить било с того места, которому оно завещано ¹).

У нас в России била и клепала можно видеть кое-где, как остаток старины. Во многих наших монастырях они применялись до самого позднего времени.

Так, например, в Гефсиманском скиту близ Троице-Сергиевской лавры, основанном в 1844 г., и в настоящее время имеется большое деревянное било, состоящее из длинной, тонкой, сухой доски, изогнутой коромыслом; оно подвешивается на веревке и издает при ударе деревянной колотушкой довольно приятный, хотя и глухой звук.

В Псковско-Печерском монастыре, Псковской губернии, находится неподалеку от колокольни старинное било. Это очень длинное железное коромысло, издающее при ударе палкой приятный звук, весьма близко напоминающий колокольный звон.

Било это находится около ризницы и в него в настоящее время бьют ночные сторожа ¹).

В церковно-археологическом музее при петербургской Духовной академии находится железное в виде коромысла било XIV века, снабженное железным болтом и цепью для подвешивания ²).

После Константина Великого вошли в употребление духовые инструменты – трубы, но они просуществовали недолго.

Известный исследователь Сванетии Бартоломей упоминает о большой трубе, которой Латальцы сзываются на совещания к церквам ³).