Юрий Коваль. Сказка о колокольных братьях

И был ещё рядом огромный дом.
Он виден был в третье Лёлино окно, а она очень долго его не видела. Он был слишком большим, чтобы сразу его увидеть, и Лёля смотрела на сирень, которая росла у ограды дома.
Когда можно смотреть на сирень в цвету — тогда и вправду не хочется больше смотреть ни на что другое. Даже на дом, возле которого растет сирень.
А дом и сам будто рос. Так показалось Лёле, когда она всё-таки увидела его однажды ранним утром.
Долго-долго поднимала она голову, а всё не видела, где кончается этот дом. И ей показалось, что он нигде не кончается, так и пропадает в высоких облаках.
Но это было не так. Дом оканчивался, как всегда имеет конец любой дом, построенный на земле. А на самой вершине его, почти в облаках, висели колокола и жили голуби.
И как только ударял старший колокол — стая голубей поднималась в небо, и Лёля знала, что там среди голубей живет и волшебный голубь. Ей никто о нём не рассказывал, она знала о голубе сама.
Когда-нибудь он улетит на небо и принесет ей оттуда счастье. Она еще не понимала, что волшебный голубь счастье ей давно уже принес.
Колокола гулкие были, протяжные, и самый старший из них говорил басом. Его слышно было на много вёрст кругом, а звали его, конечно, Иван.
Он бил густо, мягко, будто выговаривал своё простое имя:
— И-ван! И-ван!
И были у него средние братья — Степан да Мартемьян, и, конечно, маленькие колоколята — Мишки да Гришки, Тришки да Аришки.
И когда звонили все колокола — колокольный звон разворачивал неслыханные крылья над окрестными степями:
И-ван! И-ван!
Степан!
Мартемьян!
Мишки да Гришки,
Тришки да Аришки.
— У меня там есть колокольный брат, — сказал однажды Лёле Мишка-солдатик. — Он так и звонит: — Мишка! Ми-шка!
— Как это так — колокольный брат?
— А так — очень просто. Он — это вроде я. Только я как человек живу, а он — как колокольчик.
— А у меня там есть кто-нибудь?
— Не знаю, — сомневался солдатик. — Уж больно ты мала.
И тут как раз зазвонили «во все». Огромные крылья колокольного звона раскинулись над степью.
Лёля стояла и слушала, и ей казалось, что она слышит, как выговаривает ее имя колокольный братишка:
— Лёля-Лелесь! Лёля-Лелесь!
— Да нет, вряд ли, — сомневался солдатик. — Мала ты еще.
Солдатик был, конечно, не прав. Потому что у каждого человека, который живет на земле, есть свой колокольный брат. Надо только прислушаться — обязательно услышишь, как зовет он тебя.

Опубликовано в журнале «Огонёк» №34 за 1990 г.